Положение людей на фронте и в тылу. Подвиг тыла во время великой отечественной войны и нелегкая женская ноша. Советский тыл в годы войны

Сказанное выше полностью относится и к Первой мировой войне. Сначала тыл (всех участников будущего вселенского побоища) находился в состоянии предвоенной эйфории, абсолютно уверенный в скорой победе «своих ребят» — во Франции солдат ждали с победой уже к Рождеству, а затем после первых поражений и похоронок тыл впал в уныние. Между тем, ситуация требовала мобилизации всех сил. И многое здесь уже зависело от власти, её способности организовать и повести за собой общество.

Ни один довоенный план не предусматривал ни таких потерь, ни того, что война приобретёт к концу 1914 года позиционный и долговременный характер. Реальная жизнь полностью опрокинула расчёты тогдашних экспертов относительно типов, а главное, количества необходимых для победы вооружений и боеприпасов. Голод на винтовки и снаряды в этот период не был «русским феноменом», как привыкли считать в России, а являлся всеобщим. «Горы накопленных милитаристами вооружений», о которых писали перед войной пацифисты, были израсходованы противниками мгновенно, а экономика ни одной из воюющих стран не была переведена заранее и в полном объёме на военные рельсы, так что пополнять необходимые запасы должным образом довольно долго не мог никто из участников войны.

Россия планировала иметь годовой запас 76-мм снарядов на орудие 1000 штук, а оказалось, что этого хватает лишь на 16 дней боёв. Запас винтовок русские исчерпали за три месяца, а боеприпасы (патроны и снаряды) кончились к декабрю 1914 года. Франция в битве на Марне ежедневно расходовала 240 тысяч снарядов при расчётной норме 13 тысяч. Французам снарядов к 75-мм орудиям хватило до сентября, а запасов винтовок до ноября 1914 года. К февралю 1915 года Франции не хватало 700 тысяч винтовок. У англичан в начале 1915 года на одно орудие приходилось в день от 4 до 10 снарядов, то есть в семь раз меньше предварительных расчётных норм. Не намного лучше дело обстояло и у противника. Немцы и австрийцы в конце 1914 – начале 1915 года зачастую посылали свои пополнения на фронт безоружными. Стало обычной практикой, что оружие отбирали у тыловых частей, а им взамен выдавали трофейное французское или русское оружие.

Беда заключалась в том, что, если Германия, Англия и Франция могли относительно быстро наладить необходимое производство оружия и боеприпасов, российская промышленность в силу своей слабости сделать этого не могла. В то же время просьбы России к союзникам о помощи остались практически безответными. Зарубежный заказ русских в 1915 году был выполнен на 8 % по винтовкам и патронам, на 13 % по снарядам и того меньше по орудиям. Французы и англичане, сами изрядно изголодавшиеся в 1914 году, пополнять боезапас русских не спешили, а предпочитали накапливать вооружение на своих складах.

Спустя годы британский премьер Дэвид Ллойд Джордж, признавая ошибки, горько сетовал на эту неуместную жадность союзников и говорил, что если бы они не скупердяйничали, а вооружили русских, то и сами понесли бы намного меньшие потери, и война закончилась бы раньше, и революции бы в России не случилось.

Вероятно, он прав. Неповоротливая российская экономика сумела в полной мере отмобилизоваться лишь к концу войны, а потому, в отличие от союзников или немцев, русский солдат все годы Первой мировой воевал впроголодь, то есть, постоянно испытывая нехватку вооружений и боеприпасов. Этот факт стоит постоянно держать в голове, анализируя успехи и неудачи русской армии в той войне.

Чтобы понять, в каких условиях русские сражались в 1915 году, приведу один пример. В ходе известного Горлицкого прорыва немцев против всего лишь одного из русских корпусов 3-й русской армии немецкое командование сосредоточило более 200 тяжёлых орудий, не считая лёгких. У нас же во всей этой 3-й армии было всего 4 тяжёлых орудия.

Разумеется, тыловые проблемы России в Первую мировую темой орудий и снарядов не исчерпывались. Скажем, о слабой железнодорожной сети говорилось ещё до войны, но во время войны проблема транспорта стала (особенно начиная с 1916 года, когда из строя вышло немало паровозов и вагонов) просто катастрофической. А нет транспорта - нет возможности качественно снабжать не только фронт, но и тыл. Голодные времена при богатой излишками Сибири были самым обычным делом. Вот что писал в то время председатель Думы Родзянко: «С продовольствием стало совсем плохо, города голодали, в деревнях сидели без сапог, и при этом все чувствовали, что в России всего вдоволь, но что нельзя ничего достать из-за полного развала тыла. Москва и Петроград сидели без мяса, и в то же время в газетах писали, что в Сибири на станциях лежат битые туши и что весь этот запас в полмиллиона пудов сгниёт при первой же оттепели».

Главной ошибкой в тыловой работе России, как справедливо заключали уже после войны многие бывшие царские генералы и эксперты, стало отсутствие единого руководства и общего плана работы у тогдашней власти. Как пишет тот же Николай Головин: «Осуществить надлежащую организацию тыла можно было только при условии издания Закона о всеобщей промышленной повинности. Государство, считающее себя вправе требовать от своих граждан жертвы кровью и жизнью, конечно, имеет ещё большее право требовать от своих граждан, оставшихся в тылу, жертв личным трудом и имуществом». Однако сделано это не было. Совет министров трижды отклонил законопроект о милитаризации заводов, работающих на оборону. С одной стороны, после 1905 года власть очень боялась недовольства среди рабочих. С другой, оказывало влияние военно-промышленное лобби, а власть не хотела ссориться с промышленниками, наживавшимися на военных заказах.

Что же касается общества, то оно пришло на помощь государству лишь в июне 1915 года, когда в Петрограде прошёл IX съезд представителей промышленности и торговли. Там и был сформирован Центральный военно-промышленный комитет, который в течение двух последующих месяцев образовал местные отделения в 73 городах. Одновременно с мобилизацией крупной промышленности именно общественность взялась за мобилизацию средней и мелкой промышленности. Чем мог, комитету помогал Всероссийский союз земств и городов.

В целом движение было, бесспорно, полезным, однако, как верно подмечают историки, правительство к этой важнейшей общественной инициативе слишком долго относилось если не негативно, то уж точно равнодушно. Впрочем, справедливыми были и упрёки в адрес самого Военно-промышленного комитета. И здесь жадность отдельных промышленников, которые пытались нажиться на военных заказах, бросалась в глаза многим.

Между тем, пока комитет утрясал свои отношения с властью, пока выяснял реальные нужды армии, пока закупал новые станки, пока отлаживал производство, пока, наконец, это производство не вышло на требуемые показатели по количеству и качеству, прошёл немалый срок. И всё это время армия испытывала катастрофический недостаток оружия и боеприпасов.

Не стоит, конечно, забывать и тяжёлую кадровую проблему. Грамотной системы сохранения на производстве квалифицированных рабочих за время войны так и не появилось. Промышленники постоянно жаловались, что только они успевают набрать и обучить новые кадры, как их тут же забирают в армию. Протесты Главного артиллерийского управления, которое и отвечало за поставку на фронт боеприпасов и орудий, во внимание правительством не принимались. То есть, власть была больше озабочена поставкой на фронт «пушечного мяса», чем пушек и снарядов для них.

Впрочем, что говорить о квалифицированных рабочих, когда кадровый состав самого царского правительства (секрет Полишинеля), за редким исключением, был очень слабым и абсолютно не соответствовал требованиям момента. Характерно замечание французского министра Тома в ходе его визита в Россию. Когда председатель Государственной Думы попросил его откровенно указать на главные слабые места в организации снабжения армии, тот ответил: «Россия должна быть чрезвычайно богата и очень уверена в своих силах, чтобы позволять себе роскошь иметь правительство, подобное вашему, где премьер-министр является бедствием, а военный министр — катастрофой». К сожалению, оценка была справедливой.

Иначе говоря, когда к 1916 году российская промышленность наконец отмобилизовалась, потери (человеческие, территориальные, внутриполитические) оказались уже настолько серьёзными, что само существование Российской империи оказалось под угрозой.

Неудачи на фронте в 1915 году, несомненно, повлияли на моральный дух в армии, но в куда большей степени отразились на настроениях в тылу. Совершенно верное в тех условиях стратегическое решение отвезти армию вглубь страны вызвало в Совете министров настоящую панику, причём в первую очередь распространял её военный министр Поливанов, хотя, вроде бы, именно он должен был лучше других понимать реальную обстановку на фронте. Безмерно уставшая к тому времени и сильно обозлённая на верхи армия, где уже начали курсировать слухи об измене в ближайшем окружении царя, на тот момент, тем не менее, всё ещё верила в окончательную победу и не собиралась сдаваться. Солдаты отступали, умирали, но не бежали.

А в тылу — в правительстве — уже поселилась паника, результатом которой и стало роковое решение Николая II стать Верховным главнокомандующим, сместив с этой должности великого князя Николая Николаевича. Великий князь выдающимся полководцем, разумеется, не был, зато был неплохим профессионалом. К тому же, пользовался популярностью в солдатской массе. Да и отступление, учитывая тяжёлые сложившиеся обстоятельства, Николай Николаевич провёл, по мнению экспертов, вполне грамотно.

А вот новый верховный не был ни профессионалом, ни популярным политиком. В военном плане ситуацию отчасти спасало назначение начальником Генштаба опытного генерала Алексеева, но в плане политическом эти перемены были глубоко ошибочными. Находясь в стороне от непосредственного руководства войсками, Николай II оставался фактически последней точкой опоры уже пошатнувшегося самодержавия: молнии негодования падали не на него. Приняв же (в результате паники) решение возглавить армию лично, царь взял на себя и неблагодарную роль громоотвода. Теперь за все неудачи на фронте он отвечал лично. Что выбивало из-под самодержавия последнюю опору.

Наиболее умные царские чиновники, трезво оценив ситуацию, подали в отставку, однако даже это не смогло остановить государя. Хотя среди отставников были министр иностранных дел, министр внутренних дел, министр финансов, министр торговли и промышленности и другие. Как сказано в их коллективном письме: «Государь, ещё раз осмеливаемся Вам высказать, что принятие Вами такого решения грозит, по нашему крайнему разумению, России, Вам и династии Вашей тяжёлыми последствиями».

Дальнейшие события, как мы уже знаем, подтвердили их правоту. Власть оказалась не способна ни предотвратить вселенское побоище, ни подготовиться к нему, ни исправить в ходе войны свои довоенные ошибки. Так что не русская армия проиграла Первую мировую, её проиграли власть и тыл, который эта власть не смогла толком ни организовать, ни контролировать.

Лохова Т.В.

Филиал Всероссийского заочного финансово-экономического института в г. Новороссийске / Адыгейский государственный университет, Россия

Советский тыл на фронте и в тылу: повседневный быт и ментальности (на примере Краснодарского края)

Проблема жизни, быта, настроений и образа мысли человека на войне остается одной из актуальнейших тем современной отечественной историографии последнего десятилетия. Вопросы формирования и эволюции образа врага у солдат, проблемы религиозных верований и убеждений, а также места женщины на фронте, продовольственного обеспечения, удовлетворения жилищно-бытовых нужд и охраны здоровья работников тыла являются одними из приоритетнейших в исследовательской базе проблемы быта и ментальности советского человека на фронте и в тылу в период одной из величайших войн XX века – Великой Отечественной войны. Актуальность темы данного исследования обусловлена также новыми тенденциями в отечественной и зарубежной историографии, знаменующими усиление внимания к психологии различных социальных общностей советского народа, как рабочего класса, так и крестьянства, анализу их настроений, к выявлению и синтезу экономических, социальных и ментальных детерминант жизни рабочих и крестьян, влияние на них политики власти.

Общественные настроения и ожидания были связаны, главным образом, с идеологической и политико-воспитательной работой, проводившейся в предвоенные годы. Главными ее составляющими были формирование представлений об СССР как об «осажденной крепости» в лагере мирового капитализма; воспитании у населения недоверия к иностранцам; утверждение принципа «пролетарского интернационализма» в сознании миллионов советских людей различных наций и народностей; убеждение как воинов армии и флота, так и всего населения в том, что грядущая война будет войной, которая быстро завершится победой Красной Армии «малой кровью на чужой территории»;наконец, формирование образа будущего врага. В этой последней позиции властям приходилось учитывать и все хитросплетения своей предвоенной внешней политики. Если с января 1933 г. до лета 1939 г. главной фигурой «вероятного противника» был «фашист», «гитлеровец», то с подписанием пакта о ненападении с Германией было прекращено всякое упоминание о немцах как потенциально опасных для страны противниках.

Уровень и эффективность советской идеологической работы, поиск и применение новых форм воздействия на массовое общественное и индивидуальное сознание рабочего и крестьянина обеспечивали рост их политической активности в военные годы, укрепление самосознания и духовного единства на фоне естественного плюрализма мнений и эмоций.

Изучение влияния Великой Отечественной войны на российское общество сохраняет свою научную, социальную и политическую актуальность. Необходимость комплексного исследования рабочего класса и крестьянстваопределяется в контексте взаимодействия со всеми сторонами социальной действительности – демографическими, бытовыми, культурными, политическими условиями существования людей, углублённым изучением миропонимания, умонастроений и порождаемого ими поведения рабочих и крестьян, их трансформации в условиях войны при необходимом сохранении таких традиционных установок как любовь к Родине, неприятие захватчиков, ратный труд во имя Победы.

Реконструкция эволюции политики власти в отношении всех аспектов жизнедеятельности рабочего класса и крестьянства в годы войны должна проходить с учётом диалектического единства и взаимообусловленности всех компонентов взаимодействия, не отрицая его продуктивности и результативности, но и не исключая практики конфликтов, противоречий, социальной апатии и других общественных девиаций. Тем не менее, состояние войны – это усиление подчинения общества и личности власти, функциональной зависимости во всех звеньях общественной пирамиды. Оно, при всех негативах, имеет и положительный заряд, так как сочетается с осознанием необходимости строгой дисциплины в интересах Победы.

Изучение подобной многоплановой темы позволяет глубже познать механизм партийно-государственного воздействия на настроения и поведение рабочих в чрезвычайных условиях войны, раскрыть значение и взаимосвязи социальной и пропагандистской политики как одних из факторов побуждения к трудовому героизму в тылу, боевому на фронте и в оккупации. Реконструкция повседневного сознания и поведения как особого порядка реальности, существующего внутри рабочего класса, вступающего во взаимодействиес идеологией, проникающей в умы и чувства, направляющей, сталкивающей или цементирующей необходимые качества, позволяет воссоздать панораму взаимодействия органов власти и рабочего класса во время Великой Отечественной войны более осмысленно и объёмно.

События 1942 г., стремительное наступление врага на Северный Кавказ и его временная оккупация привели к тому, что надежды на скорое победоносное завершение войны в ряде случаев сменились паникой и безнадежностью в общественных настроениях части населения региона.

Оккупационный режим, его карательная политика способствовали укреплению среди населения как оккупированных территорий Северного Кавказа, так и партизан чувства самоотверженности в борьбе с врагом, ведения этой борьбы «не на жизнь, а на смерть». Образ врага в этой ситуации изменился – он стал для большинства людей не абстрактным, а вполне конкретным, от которого гибли или терпели лишения родные и близкие на фронтах и оккупированных территориях. Образ врага формировался прежде всего и в процессе восприятия, через конкретный опыт каждого человека, и личностные факторы имели здесь огромное, определяющее значение.

Война коренным образом изменила жизнь и быт человека как на линии фронта, так и в тылу. Уже с первых месяцев войны вопрос массовой эвакуации тысяч предприятий и миллионов человек населения из угрожаемых районов встал достаточно остро прежде всего перед властями восточных районов. Обеспечение необходимым минимумом бытовых условий в это экстремальное время было проблематичным, однако, люди готовы были жертвовать всем ради помощи лишенным родных домов.К концу 1941 г. поток эвакуированных вырос настолько, что во многих городских центрах Урала и Западной Сибири в расчете на одного жителя стало приходиться по 1,8 – 2,8 кв. м жилой площади.

На Северном Кавказе приток эвакуированных не был таким большим. Лишь после взятия немцами Ростова потоки местного населения устремились с севера Краснодарского края – к югу, но наступление неприятеля было настолько быстрым, что оно «обогнало» волну переселенцев.

Одной из важнейших проблем жизнедеятельности человека во время войны было продовольственное снабжение армии и населения. На территории, попавшей под оккупацию, до войны проживало до 40% населения всей страны, две трети которого составляли сельские жители. В этих районах находились 47% посевных площадей, производилось свыше половины всей сельскохозяйственной продукции страны. В захваченных врагом районах страны осталась часть материально-технических ресурсов сельского хозяйства. Производительные возможности советской деревни значительно сократились и составляли лишь половину того, что имелось перед войной. Все эти объективные причины требовали от колхозников Северного Кавказа жертвенности, которая и являлась показательной ментального существования населения в годы Великой Отечественной войны.

Бытует мнение, что колхозники отдавали излишки продовольствия с целью обеспечения необходимыми сельскохозяйственными продуктами армии и эвакуированного населения. Однако, это предположение по мнению автора не имеет достаточного основания. Крестьянство не могло отдавать излишки, их попросту не было и не могло быть в таких экстремальных условиях. Таким образом, жертвенность крестьянства в период войны была налицо. Жители Северного Кавказа впервые в этих условиях начинают использовать ранее неприемлемые продукты питания в пищу и как способ реализации плана обеспечения фронта необходимыми видами продовольствия. В Адыгее, например, особенно в сельских районах приходилось делать колбасу из не использовавшейся прежде конины.

Отдельной частью исследуемой проблемы является тема коллаборационизма в годы Великой Отечественной войны. Ее важность обусловлена уже тем фактом, что размах сотрудничества с противником в годы войны носил широкомасштабный характер. По данным Семиряги М.И. в период с 1942 по 1945 гг. на стороне Германии действовало свыше 1 млн. бывших военнослужащих Красной Армии, что превышает численность партизанских отрядов, действовавших на оккупированных территориях. Они не только служили в немецкой или власовской армии, но и в казачьих войсках, полиции, старостах, в качестве бургомистров, журналистов, хозяйственников и т.п.Мотивы и формы сотрудничества с немцами были, конечно, у каждого своими. Это и обиды в период коллективизации, и угнетения своего народа, и страх перед наказанием за попадание в плен, и вынужденный коллаборационизм. При анализе мотивов коллаборационизма следует учитывать и растерянность, и страх, охватившие часть населения в результате неожиданной оккупации региона.

В оккупации Кубани отразились как общие принципы нацистской оккупационной политики, так и ее особенности, связанные с экономическими возможностями региона, сроком оккупации, военно-стратегической ситуацией 1942-1943 гг. и некоторыми другими факторами.

Главные задачи экономической политики оккупантов в регионе сводились к обеспечению продовольствием и сырьем германской армии и промышленности.Но при этом существенное значение отводилось восстановлению промышленного и сельскохозяйственного производства, денежного обращения и финансовой системы, торговли и транспорта. Решение данных вопросов отвечало интересам самих оккупантов, но затруднялось как обстоятельствами объективного порядка, связанными общим состоянием хозяйства региона, так и противоречивостью и непоследовательностью действий оккупационной администрации. Конкретные действия оккупационных властей получали различные оценки населения, что находило отражение в выработке представлений о противнике. Их общая тенденция сводилась к формированию образа врага, но его конкретное содержание зависело не только от официальных стереотипов, но и от реальных обстоятельств и реального поведения тех или иных людей. Чувство враждебности во многом складывалось под воздействием пропаганды, но особенно в результате политики, осуществлявшейся оккупационной администрацией. Подобные тенденции характеризуют и развитие немецких представлений о советском человеке.

Следует отметить и специальные меры оккупационных властей по привлечению на свою сторону работников различных социальных страт и социальной ориентированности. Это не только широкая агитация населения, но и конкретные поиски так называемых «врагов народа». Таким образом, в числе коллаборационистов по разным мотивам оказались представители различных социальных слоев – от прежних руководителей партийных, советских, хозяйственных органов и рядовых коммунистов до уголовных преступников, осужденных за убийства, взяточничество, хищения. Так, например, начальником Апшеронского районного полицейского управления стал Могожохов , бывший заведующий заготконторой Утильсырья, ранее осужденный на 8 лет за убийство.

Идейные побуждения и страх перед оккупантами – с одной стороны, угроза физической расправы со стороны партизан и растущее недовольство оккупационной политикой – с другой, - оказывали влияние на отношение коллаборационистов к выполнению своих служебных обязанностей. Часть из них «верой и правдой» служила новым властям. Порой даже действия старост и полицейских отличались большей жестокостью и насилием в отношении населения, чем поведение солдат оккупационных войск, что нашло свое отражение в воспоминаниях очевидцев.

Были среди коллаборационистов и те, кто пошел на сотрудничество с оккупантами, выполняя задания подпольных органов.

Анализ этого явления показывает, что следует различать мотивацию и формы сотрудничества достаточно больших групп населения с противником. Даже по признанию самих немцев, «в большинстве случаев речь шла скорее не о политическом выборе, а о стратегии выживания».

Результативность нацистской пропаганды, несмотря на тщательную разработку её теоретического и практического инструментария руководителями третьего рейха, не соответствовала постулируемым целям и задачам. Базируясь на субъективных оценках противника, ложных посылках в содержании, насилии и терроре оккупационных властей, она априори не могла принести успеха, тем более долговременного.

Развитие народного сопротивления оккупантам на примере Кубани можно проследить в различных формах: и партизанское движение, и подпольная борьба и саботаж населением решений оккупационных властей. Каки в других регионах, все формы сопротивления тесно переплетались и дополняли друг друга.

Народное сопротивление на захваченных территориях Кубани стало одним из главных факторов, дестабилизировавших оккупационный режим в целом. Оно порождало ситуацию постоянного конфликта между оккупантами и населением, провоцировало и усиливало обоюдное неприятие.

Война стала нелегким испытанием для многих советских граждан, но особенно тяжело пришлось жителям оккупированных областей. Сложность положения заключалась не только в опасности, которой подвергались их жизнь и собственность во время оккупации, или испытывавшихся ими материальных трудностях. Еще более опасной была жизнь людей на фронте, и, наверное, не менее трудной – в советском тылу. Речь идет, прежде всего, о той особой психологической ситуации, в которой оказались люди на оккупированной территории. Линия фронта четко разделила мир на своих и чужих. Для тех, кто сражался на фронте или жил и работал в тылу, враг был впереди, а вокруг или позади находились свои. На оккупированной территории понятия свои – чужие поменялись местами. И те, кто не по собственной воле остались жить с чужими и выжили, еще долго продолжали испытывать к себе недоверие со стороны своей власти.

Тема девиантного поведения населенияКраснодарского края в условиях войны остается до сих пор новой в исследовании истории Великой Отечественной войны. Прежде всего это актуальная проблема соотношения социально важных стратиграмм в любом обществе и во все времена: «собственность», «человек», «право». В условиях кризисов, в экстремальных ситуациях она обретает наиболее гипертрофированную остроту.Так, во время войн, когда происходит, если не полная деструкция, то основательное нарушение геополитических, социально-экономических, управленческих структур, охраны правопорядка и законности, сохранение гармонии между выше означенными социальными стратиграммами становится практически невозможным.

В войне в полной мере проявились такие черты как коллективизм, товарищество, взаимовыручка. Корни их связаны как с традициями общинных отношений в российской деревне, и в этом отношении уходят в глубь веков, так и тем импульсом коллективности, который возник уже в советское время.

Таким образом, физические, психологические, культурные аспекты преодоления сложностей фронтового быта, трудностей снабжения тыла основным набором необходимых товаров, преодоления бюрократических препон в поисках защиты и помощи государства рабочие воспринимали в период Великой Отечественной войны не менее остро, чем в мирные годы. Разница заключалась в том, что сейчас во имя освобождения Родины народ был готов выносить все тяготы и работать, не жалея сил.

Советский тыл в годы войны. В борьбе с германскими захватчиками принимали активное участие не только воинские соединения, но и все труженики тыла. Они обеспечивали фронт всем необходимым: вооружением, военной техникой, боеприпасами, топливом, а также продовольствием, обувью, одеждой и др. Несмотря на трудности, советские люди сумели создать мощную экономическую базу, которая обеспечила победу. В короткое время народное хозяйство СССР было переориентировано на потребности фронта.

Оккупация важнейших экономических районов СССР поставила народное хозяйство страны в чрезвычайно сложные условия. На захваченной территории до войны проживало 40 % населения страны, производилось 33 % валовой продукции всей промышленности, выращивалось 38 % зерна, содержалось около 60 % свиней и 38 % крупного рогатого скота.

Чтобы срочно перевести народное хозяйство на военные рельсы, в стране вводились обязательная трудовая повинность, военные нормы выдачи населению промышленных товаров и продуктов питания. Повсюду устанавливался чрезвычайный порядок работы для государственных учреждений, промышленных и торговых организаций. Обычной практикой стала сверхурочная работа.

30 июня 1941 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли народнохозяйственный план на III квартал 1941 г., предусматривавший в самые сжатые сроки начать мобилизацию материальных и трудовых ресурсов страны для обеспечения нужд обороны. План предусматривал срочную эвакуацию населения, учреждений, промышленных предприятий и имущества из районов, которым угрожала германская оккупация.

Усилиями советских людей Урал, Западная Сибирь и Средняя Азия были преобразованы в мощную военно-промышленную базу. Большая часть эвакуированных сюда заводов и фабрик к началу 1942 г. наладили выпуск оборонной продукции.

Военные разрушения, утрата значительной части экономического потенциала привели к тому, что во второй половине 1941 г. в СССР произошел критический спад объемов производства. Перевод советского хозяйства на военное положение, завершившийся только в середине 1942 г., положительно сказался на увеличении выпуска и расширении ассортимента военной продукции.

По сравнению с 1940 г. валовая продукция индустрии в Поволжье выросла в 3,1 раза, в Западной Сибири - в 2,4, в Восточной Сибири - в 1,4, в Средней Азии и Казахстане - в 1,2 раза. В общесоюзном производстве нефти, угля, чугуна и стали доля восточных районов СССР (включая Поволжье) составляла от 50 до 100 %.

Рост военного производства при сокращении количества рабочих и служащих достигался за счет интенсификации труда, увеличения продолжительности рабочего дня, сверхурочных работ и укрепления трудовой дисциплины. В феврале 1942 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Приказ «О мобилизации трудоспособного городского населения для работы на производстве и в строительстве на период военного времени». Мобилизовывались мужчины от 16 до 55 лет и женщины от 16 до 45 лет из числа не занятых в государственных учреждениях и на предприятиях. Трудовые ресурсы СССР составляли в 1944 г. 23 млн человек, половина из них были женщины. Несмотря на это, в 1944 г. Советский Союз ежемесячно выпускал 5,8 тыс. танков, 13,5 тыс. самолетов, тогда как Германия 2,3 и 3 тыс. соответственно.

Принятые меры находили поддержку и понимание у населения. В условиях войны граждане страны забывали о сне и отдыхе, многие из них перевыполняли трудовые нормы в 10 и более раз. Лозунг: «Все для фронта, все для победы над врагом!» стал по сути всенародным. Желание внести свой вклад в победу над врагом проявлялось в разных формах трудового соревнования. Оно стало важным моральным стимулом для роста производительности труда в советском тылу.

Достижения советской экономики в годы Великой Отечественной войны были бы невозможны без трудового героизма советских людей. Работая в неимоверно тяжелых условиях, не жалея своих сил, здоровья и времени, они проявляли стойкость и упорство в выполнении заданий.

Небывалый размах приобрело социалистическое соревнование за выпуск сверхплановой продукции. Подвигом можно назвать героический труд молодежи и женщин, делавших все необходимое для победы над врагом. В 1943 г. развернулось движение молодежных бригад за усовершенствование производства, выполнение и перевыполнение плана, за достижение высоких результатов с меньшим количеством рабочих. Благодаря этому значительно увеличился выпуск боевой техники, вооружения и боеприпасов. Происходило непрерывное усовершенствование танков, орудий, самолетов.

В ходе войны авиаконструкторы А. С. Яковлев, С. А. Лавочкин, А. И. Микоян, М. И. Гуревич, С. В. Ильюшин, В. М. Петляков, А. Н. Туполев создали новые типы самолетов, превосходивших немецкие. Разрабатывались новые образцы танков. Лучший танк периода Второй мировой войны - Т-34 - был сконструирован М. И. Кошкиным.

Труженики советского тыла чувствовали себя участниками великой битвы за независимость Отечества. Для большинства рабочих и служащих законом жизни стали призывы: «Все для фронта, все для победы над врагом!», «Работать не только за себя, но и за товарища, ушедшего на фронт!», «В труде - как в бою!». Благодаря самоотверженности трудящихся советского тыла в короткие сроки экономика страны была переведена на военное положение, чтобы обеспечить Красную Армию всем необходимым для достижения победы.

Это будет сегодня последняя история,о том как помогали одни из самых важных войск,войска тыла,а в особенности как женщин,которые считай не спали и выполняли тяжелую мужскую работу! Вспомним настоящих героев трудового фронта!

Война крайне обострила ситуацию с трудовыми ресурсами. Из-за потери густонаселенных западных районов и мобилизации в Красную армию значительно сократилась численность работников. Если в первом полугодии 1941 года в хозяйстве было занято 31,8 млн. рабочих и служащих, то во втором полугодии — 22,8 млн., а в 1942 году — 18,4 млн. человек.

Война и тяжелая индустрия
Ушедших в армию мужчин призывного возраста заменили подростки, старики, женщины. Только во второй половине 1941 года на заводы пришли почти 2 миллиона домохозяек, школьников и пенсионеров. Академик-металлург Евгений Оскарович Патон вспоминал:

«Никогда не забыть мне женщин тех лет. Сотнями приходили они на завод, выполняли самую тяжелую мужскую работу, стояли часами в очередях и воспитывали детей, не сгибались под тяжестью горя, когда прибывала похоронная на мужа, сына или брата. Это были настоящие героини трудового фронта, достойные восхищения»

Стараясь максимально обеспечить рабочей силой оборонные отрасли, государство прибегло к массовой мобилизации работников легкой промышленности, сельского хозяйства, ряда других отраслей, а также учащихся на предприятия тяжелой промышленности. Рабочие военных заводов и транспорта считались мобилизованными. Самовольный уход с предприятий запрещался.

Массовый характер приобрело движение «Работать не только за себя, но и за товарища, ушедшего на фронт». Появились двухсотники, выполнявшие за смену по две нормы. Фрезеровщик Уралвагонзавода Дмитрий Филиппович Босый стал основателем движения тысячников. С помощью изобретенного им приспособления, позволявшего одновременно обрабатывать на одном станке нескольких деталей, он в феврале 1942 года выполнил норму на 1480%.

Война и деревня
Война нанесла огромный урон сельскому хозяйству. В 1941-1942 годах около половины посевных площадей и поголовья скота, почти треть энергетических мощностей оказались в руках оккупантов. Тракторы, автомобили, лошади изымались для нужд фронта.

В армию ушли практически все мужчины призывных возрастов. Во многих селах и деревнях вообще не осталось мужчин моложе 50-55 лет. В 1943 году 71% работников сельского хозяйства составляли женщины. Рядом с ними трудились старики и подростки. В армию было призвано большинство механизаторов (ведь тракторист — практически готовый водитель танка). Женщины освоили трактор. Уже в 1942 году в соревновании женских тракторных бригад принимали участие 150 тысяч человек.

Война потребовала от деревенских тружеников величайшего самопожертвования. Обязательный минимум трудодней был увеличен до трехсот в год. Продукция колхозов и совхозов полностью и практически безвозмездно сдавалась государству. Выживали колхозники за счет приусадебных участков, хотя те и были обременены налогами и различными обязательными сборами. Неимоверное напряжение сил крестьянства позволило обеспечить армию продовольствием, а военную промышленность — сырьем.

Война и наука
Огромную роль в укреплении оборонной мощи страны сыграли достижения науки. На основе рекомендаций ученых было значительно увеличено производство на многих металлургических комбинатах Урала, а также Сибири. Были открыты месторождения марганцевых руд в Казахстане, бокситов — на Южном Урале, меди и вольфрама — в Средней Азии. Это помогло компенсировать потери месторождений в западной части страны и обеспечить бесперебойную работу предприятий черной и цветной металлургии. Обширные изыскательские работы позволили открыть новые залежи нефти в Башкирии и Татарии.

Большое внимание ученые и инженеры уделяли совершенствованию станков и механизмов, внедрению технологических приемов, позволяющих повысить производительность труда, сократить брак.

Огромны заслуги военной медицины. Разработанные Александром Васильевичем Вишневским методы обезболивания и повязки с мазями широко применялись при лечении ран и ожогов. Благодаря новым методам переливания крови значительно снизилась смертность от потери крови. Неоценимую роль сыграла разработка Зинаиды Виссарионовны Ермольевой препарата на основе пенициллина. По свидетельству очевидцев, «волшебное лекарство на глазах изумленных свидетелей отменяло смертные приговоры, возвращало к жизни безнадежных раненых и больных».

Быт тыла
Война сильно ухудшила условия жизни советских людей. Даже по официальным (вероятно, сильно приукрашенным) данным потребление мяса в рабочих семьях в 1942 году снизилось в 2,5 раза по сравнению с довоенным временем, молочных продуктов — на 40%. В деревне потребление мяса сократилось втрое, хлеба — на треть. В пище стало намного меньше жиров, сахара, овощей. Не хватало круп. Зато стали есть вдвое больше картофеля.

Нехватка продовольствия вызвала его жесткое нормирование. Повсеместно были введены карточки на хлеб, сахар и кондитерские изделия; более чем в ста крупных городах — также на мясо, рыбу, жиры, макаронные изделия и крупы.

Колхозники карточек вообще не получили и остались вне системы нормированного обеспечения — без соли, без сахара, без хлеба — фактически на одной картошке с собственного огорода.

Как и в первой половине 1930-х годов, было установлено несколько категорий нормированного снабжения. К первой категории относились рабочие оборонной промышленности, ко второй — рабочие других отраслей, к третьей — служащие, к четвертой — иждивенцы и дети. Инженерно-технические работники приравнивались к рабочим соответствующих предприятий. К рабочим были приравнены также врачи, учителя, литераторы, работники культуры и искусства.

С осени 1943 года по первой категории выдавалось 700 грамм хлеба в день, по второй — 500 грамм Служащие получали 400 грамм, дети и иждивенцы — 300.

Чтобы отоварить карточки, очередь к дверям магазина приходилось занимать с ночи. Утром, отстояв несколько часов, можно было получить заветную буханку и если повезет — кусочек масла, маргарина или комбижира. Впрочем, нередко оказывалось, что продуктов нет совсем; даже хлеба порой хватало не на всех. Карточки выдавались на месяц и при утрате не восстанавливались. Потеря карточек, особенно в начале месяца, означала голодную смерть.

Цены на продукты, выдававшиеся по карточкам, на протяжении всей войны не изменялись. Однако вне системы нормированного снабжения происходила быстрая инфляция — тем более, что государство для покрытия военных расходов увеличило выпуск бумажных денег.

Все воюющие страны, даже США, прибегали в 1941-1945 годах к нормированному снабжению населения продовольствием и многими предметами первой необходимости. Но только в СССР, формально провозглашавшем равенство трудящихся, не запрещалась свободная продажа нормируемых продуктов. Это позволяло людям, имевшим деньги или ценные вещи, приобретать продукты на рынке, где цены превышали довоенные в среднем в 13 раз.

В 1944 году были открыты государственные коммерческие магазины, в которых товары продавались в неограниченных количествах, но стоили в 10-30 больше, чем в системе нормированного снабжения. Подобного цинизма не допускала ни одна западная страна.

Война лишила миллионы людей крова. Беженцы, эвакуированные нередко вынуждены были ютиться в переоборудованных общественных зданиях или занимать углы в домах и квартирах местных жителей. Большинство переживших эвакуацию с теплотой вспоминают об обитателях Урала и Сибири, Казахстана и Средней Азии — людях разных национальностей, потеснившихся ради того, чтобы дать приют незнакомым семьям.

Особенно тяжелая доля выпала тем, чьи дома оказались в прифронтовой полосе. Там, где надолго останавливался фронт, от изб чаще всего оставались только печи, торчащие среди развалин, а людям приходилось ютиться в погребах и землянках. Деревни, оставшиеся без мужчин, даже после войны далеко не сразу смогли отстроиться и залечить раны.

Война стала жестоким испытанием для всего нашего народа. Советские люди в тылу, как и на фронте, выдержали это испытание с честью. Поразительная стойкость, проявленная народом в те тяжелые годы, позволила стране выстоять войне и победить — несмотря на чудовищные просчеты, допущенные правящим режимом.

В неразрывном единстве с военно-организаторской деятельностью Коммунистическая партия усиливала идеологическую работу среди советского народа и воинов армии и флота. При этом, как и всегда, она руководствовалась ленинским положением о том, что государство “сильно тогда, когда массы все знают, обо всем могут судить и идут на все сознательно”.

Необходимость дальнейшего усиления идеологического влияния на массы в 1944 г. была вызвана рядом обстоятельств. За истекшие годы войны значительно возросла политическая активность масс, повысился их интерес к идеологическим, военно-политическим и международным вопросам. В этих условиях перед партией встали новые, более ответственные задачи по воспитанию советских людей, активизации борьбы против чуждой советскому народу буржуазной идеологии.

Важность усиления идеологической и массово-политической работы определялась и тем, что население освобожденных от фашистской оккупации районов длительное время было лишено правдивой информации. Посредством лживой пропаганды враг пытался отравить сознание советских людей, скрыть от них правду о ходе войны, о могуществе Советской Армии и ее победах. Он всячески стремился подорвать дружбу народов СССР, союз рабочих и крестьян, клеветал на колхозный строй.

За время войны значительно обновился состав партийных, советских, профсоюзных кадров. На место убывших на фронт к руководству пришли новые работники, многие из которых еще не имели достаточного опыта руководящей работы, необходимой идейной закалки и теоретической подготовки.

Значение идеологической работы на фронте и в тылу возросло также в связи с вступлением советских войск на территорию стран Центральной и Юго-Восточной Европы и выполнением советским народом и его Вооруженными Силами своей великой освободительной миссии. В этих условиях военные советы, командиры, политорганы и партийные организации действующей армии должны были, обеспечивая успех наступательных операций, подготовить личный состав к действиям за рубежом в морально-политическом и идеологическом отношении, добиться повышения бдительности и организованности, усилить воспитание воинов в духе пролетарского интернационализма. Возникла проблема политической работы среди населения зарубежных стран, установления правильных взаимоотношений войск с местными органами власти. Необходимо было также усилить работу среди вражеских войск.

Как и прежде, острый и активный характер носила борьба с противником на идеологическом фронте. Организуя и направляя ее, партия исходила из того, что для полной победы над гитлеровской Германией необходимо достигнуть не только военного, но и морально-политического разгрома фашизма.

Главное содержание идеологической работы партии во второй половине 1944 г. составляли воспитание трудящихся и воинов в духе советского патриотизма, пролетарского интернационализма и дружбы народов, пропаганда великих преимуществ социалистического строя, разъяснение ленинского учения о защите социалистического Отечества, справедливого характера войны СССР и других стран антигитлеровской коалиции против фашистской Германии и ее сателлитов, целей освободительной миссии Советских Вооруженных Сил, разоблачение идеологии фашизма и антинародной сущности империализма. Она была направлена на то, чтобы добиться четкого понимания всеми тружениками тыла, воинами действующей армии исключительной важности успешного решения стоявших перед ними задач, мобилизовать волю и энергию всех советских людей на дальнейшее укрепление экономического, морально-политического и военного могущества страны, увеличение помощи фронту, наращивание ударов по врагу.

В идейно-политической, агитационно-массовой работе партийных организаций среди рабочего класса, проводимой под лозунгом “Закончить 1944 год — год решающих побед — новыми производственными достижениями!”, сосредоточивалось внимание на обеспечении нового подъема социалистического соревнования за увеличение выпуска вооружения и боеприпасов, совершенствование и улучшение их качества, освоение новых образцов оружия. Подчеркивалась важность максимального использования всех резервов и возможностей для увеличения добычи угля, нефти, производства электроэнергии, металла, горючего, для обеспечения всех потребностей фронта и тыла. В этой работе широко использовались “Призывы ЦК ВКП(б) к 27-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции”. В те дни прославленные коллективы двух крупнейших предприятий черной металлургии страны — Магнитогорского и Кузнецкого металлургических комбинатов, игравших огромную роль в укреплении военно-экономической мощи Советского государства, выступили с обращением ко всем рабочим, служащим, инженерам и техникам промышленности и транспорта Советского Союза в ответ на Призывы ЦК ВКП(б) закончить 1944 г. новыми производственными достижениями.

Усилилась агитационно-пропагандистская работа среди колхозников, рабочих МТС и совхозов. Она была устремлена на дальнейшее повышение политической и трудовой активности тружеников села, на развертывание социалистического соревнования за досрочное выполнение государственного плана хлебопоставок и сверхплановую сдачу хлеба для фронта. Ярким проявлением ее действенности был широкий размах развернувшегося в стране по призыву колхозников Украины массового движения за создание продовольственного фонда для Красной Армии. Это движение вылилось в новую демонстрацию патриотизма советских людей, их тесной сплоченности вокруг партии и правительства.

Идеологическая работа среди интеллигенции была направлена на мобилизацию инженеров и техников, агрономов, учителей, врачей, работников науки, искусства и литературы, а также служащих предприятий и учреждений на дальнейшее усиление боевой мощи Советских Вооруженных Сил, на расширение помощи рабочему классу и колхозному крестьянству в дальнейшем подъеме народного хозяйства, быстрейшее восстановление разрушенных фашистскими оккупантами городов и сел, промышленности, транспорта, связи, сельского хозяйства, на развитие науки и культуры, совершенствование управления.

Во второй половине 1944 г. Центральный Комитет партии принял ряд решений по вопросам идеологической работы. Важную роль в повышении ее активности и эффективности сыграло, в частности, постановление от 9 августа “О состоянии и мерах улучшения массово-политической и идеологической работы в Татарской партийной организации”. В нем отмечалось, что Татарский обком, сосредоточив усилия на решении хозяйственных задач, мало уделял внимания марксистско-ленинской учебе партийных, советских и комсомольских кадров, пропаганде основ колхозного строительства, борьбе против нарушений трудовой дисциплины. В постановлении подчеркивалась необходимость усиления идейно-политического воспитания интеллигенции, организации научной разработки истории Татарии, устранения допущенных отдельными историками и литераторами серьезных недостатков и ошибок националистического характера. ЦК ВКП(б) обратил особое внимание на необходимость исследования и освещения истории совместной борьбы русского, татарского и других народов СССР против чужеземных захватчиков, против царизма и помещичье-капиталистического гнета, а также истории социалистических преобразований в Татарии за годы Советской власти. Обязав Татарский обком ВКП(б) и партийную организацию республики в минимальный срок устранить выявленные недостатки, ЦК ВКП(б) определил конкретные меры по повышению уровня всей идеологической и массово-политической работы среди трудящихся Татарии.

Изложенные в постановлении требования и рекомендации, особенно по воспитанию трудящихся в духе советского патриотизма, пропаганде героического прошлого народов Советского Союза, их революционных традиций, способствовали повышению уровня и действенности пропаганды и агитации во всех республиках Советского Союза, дальнейшему развитию советской исторической науки. На важность классового подхода к оценке событий прошлого указывалось также на созванном ЦК партии в мае 1944 г. совещании историков.

Расширилась и поднялась на более высокий уровень теоретическая деятельность партии в области марксистско-ленинской философии, политэкономии, научного коммунизма. Реализуя требования принятого в мае 1944 г. Постановления ЦК ВКП(б) в связи с выходом в свет третьего тома “Истории философии”, научные кадры партии усилили внимание к исследованию ленинского философского наследия. Активизировалась также разработка и популяризация ленинских теоретических положений по вопросам политэкономии, защиты социалистического Отечества. В научно-исследовательской и пропагандистской работе широко использовались изданные в 1943 г. двухтомник избранных сочинений В. И. Ленина, его “Военная переписка 1917 — 1920 гг.”, а также XXXIV Ленинский сборник, вышедший в свет в 1942 г. Большую роль в пропаганде идейно-теоретического наследия В. И. Ленина играли печатные и устные выступления А. А. Жданова, М. И. Калинина, И. В. Сталина, А. С. Щербакова, Е. M. Ярославского, а также работы М. Б. Митина, К. В. Островитянова, Б. Н. Пономарева, П. Н. Поспелова, П. Н. Федосеева и других.

Дальнейшее развитие получило учение о партии, о союзе рабочих и крестьян, о дружбе народов. Важное теоретическое и практическое значение имели исследования о природе советского патриотизма, его источниках, о беспримерном подвиге рабочего класса, колхозного крестьянства, интеллигенции, всего советского народа в борьбе с фашизмом.

На основе обобщения опыта трех лет войны были развиты многие положения марксистско-ленинского учения о войне и армии, о защите социалистического Отечества. В партийных документах, в выступлениях видных деятелей партии и государства получила обоснование наиболее существенная черта и особенность Великой Отечественной войны — ее последовательно справедливый, освободительный характер, были конкретизированы теоретические положения о сущности армии нового, социалистического типа, источниках ее могущества, условиях успешного выполнения ею своих функций по защите завоеваний социализма, интересов международного пролетариата.

В документах партии, трудах советских ученых раскрывалась антинародная, реакционная сущность фашизма, дальнейшее обострение кризиса его идеологии, внутренней и внешней политики, военной организации, подчеркивалось героическое прошлое и настоящее народов СССР в борьбе против иноземных захватчиков. Большой вклад в разработку этих актуальных проблем внесли академики Б. Д. Греков, Н. С. Державин, Е. В. Тарле, М. Н. Тихомиров, И. П. Трайнин, члены-корреспонденты АН СССР И. И. Минц, А. М. Панкратова, профессор М. В. Нечкина и другие.

Постоянную заботу партия проявляла о повышении уровня преподавания общественных наук в высших учебных заведениях. В августе 1944 г. по этому вопросу было проведено всесоюзное совещание заведующих кафедрами марксизма-ленинизма, философии, политэкономии и истории СССР. Итоги этого совещания обсуждались на состоявшихся в сентябре межобластных и областных теоретических семинарах преподавателей социально-экономических дисциплин.

Многие партийные организации, сосредоточивая свои усилия, на материально-техническом обеспечении фронта всем необходимым, несколько ослабили научно-просветительную пропаганду. Это, в частности, привело к некоторому оживлению религиозных пережитков среди части населения. Поэтому ЦК ВКП(б) осуществил ряд мер по усилению пропаганды естественнонаучных знаний среди трудящихся. Пути улучшения этой работы были изложены в принятом им 27 сентября 1944 г. специальном постановлении “Об организации научно-просветительной пропаганды”. “ЦК ВКП(б) считает, — отмечалось в постановлении, — что пропаганда естественнонаучных знаний среди масс приобретает в нынешних условиях особо важное значение в деле дальнейшего подъема культурного уровня широких слоев трудящихся и преодоления пережитков бескультурья, суеверий и предрассудков”. Выполнение постановления ЦК ВКП(б) способствовало улучшению пропаганды достижений науки.

В качестве важного средства политического воспитания масс партия широко использовала лекционную пропаганду в сочетании с агитационно-массовой работой. Большую работу вело созданное в июле 1943 г. лекционное бюро при Комитете по делам Высшей школы. К чтению публичных лекций были привлечены крупнейшие ученые, писатели, деятели культуры, видные политические и военные работники. В декабре 1944 г. было также создано лекционное бюро Управления по делам высшей школы при СНК УССР. При Наркомпросе УССР начало функционировать Центральное лекционное бюро. В 1944 г. количество прочитанных лекций, докладов и проведенных бесед по стране увеличилось по сравнению с 1942 г. более чем в 3 раза.

В идейно-политическом воспитании трудящихся и воинов активное участие принимали видные деятели партии и государства. По решению Центрального Комитета многие руководящие партийные, советские и военные работники, деятели науки, литературы и искусства вели эту работу в составе пропагандистских групп Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), а также внештатных лекторских групп и групп докладчиков, созданных при ЦК компартий союзных республик, крайкомах, обкомах, горкомах и райкомах партии. Местные партийные организации более активно стали заниматься подбором и подготовкой агитаторов, организацией их работы на предприятиях, стройках, в колхозах и совхозах.

Партия придавала большое значение дальнейшему улучшению партийного просвещения, вооружению коммунистов, и прежде всего кадров партийных, советских, профсоюзных и комсомольских работников, пропагандистов, а также беспартийного актива марксистско-ленинской теорией. Благодаря усилиям Центрального Комитета партии, ЦК компартий союзных республик, обкомов, крайкомов, горкомов и райкомов система партийного просвещения стала более стройной и эффективной. Важную роль в дальнейшем улучшении марксистско-ленинской подготовки партийных кадров сыграли созданные осенью 1944 г. по решению ЦК ВКП(б) при обкомах, крайкомах и ЦК компартий союзных республик годичные партийные школы. Они вели подготовку и переподготовку работников горкомов, райкомов партии и секретарей первичных партийных организаций. В большинстве республик и областей эти школы начали свою работу 1 ноября 1944 г.

Массовая политическая подготовка партийного и беспартийного актива велась в вечерних университетах марксизма-ленинизма, а также в районных и городских партийных школах и сельских политшколах. В 1944 г. в стране насчитывалось 25 тыс. таких школ. В них занималось более 500 тыс. коммунистов, комсомольцев, партийных, советских и хозяйственных работников. В Советской Армии к концу года насчитывалось 22 270 политшкол, в которых обучалось 380 тыс. членов и кандидатов в члены партии.

Помимо политшкол для молодых коммунистов здесь была развернута сеть дивизионных школ партийного актива с дневными и вечерними отделениями с шестимесячным сроком обучения. К концу 1944 г. в армии функционировало 900 таких школ.

Состояние марксистско-ленинской подготовки партийного актива обсуждалось на созванном в декабре 1944 г. Центральным Комитетом ВКП(б) совещании секретарей ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов, заведующих организационно-инструкторскими отделами.

Значительно расширилась учебная сеть по подготовке и переподготовке идеологических кадров. В 1944 г. открылся прием в Заочную высшую партийную школу. С 1 декабря в ней приступили к учебе более 3 тыс. партийных работников. Возобновили работу Ленинские курсы при ЦК ВКП(б), на которых обучались секретари горкомов и райкомов. По решению ЦК ВКП(б) открылись Центральные газетные курсы. При Высшей партийной школе были организованы курсы для лекторов обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик. При многих обкомах и крайкомах, а также при ЦК компартий союзных республик действовали шестимесячные курсы пропагандистов и журналистов. В 1944 г. такие курсы окончило 8065 человек.

Расширились масштабы, повысилась эффективность печатной пропаганды и агитации. В 1944 г. в стране издавалось 6072 газеты общим тиражом 20 млн. экземпляров. По мере освобождения оккупированной советской территории сеть периодической печати увеличивалась. В идейно-политическом и воинском воспитании советских воинов огромную роль играла военная печать. Для них издавались газеты “Красная звезда” и “Красный флот”, журналы “Агитатор и пропагандист Красной Армии”, “Блокнот агитатора”, “Красноармеец”, девять специальных журналов. На фронтах, флотах и в округах выпускалась 821 газета. Разовый тираж их достигал 3 195 тыс. экземпляров. 64 газеты издавались на национальных языках{979}. Как подчеркивалось в директиве Главного политического управления Красной Армии от 19 июля 1944 г., одной из важнейших задач фронтовой печати было “воспитание личного состава в духе постоянной готовности к наступательным боям и стремления добить врага на его территории”. Вместе с тем газеты фронтов, флотов, флотилий, армий и соединений широко освещали положение в стране и за рубежом, на советско-германском фронте и других театрах второй мировой войны, разъясняли политику Коммунистической партии и Советского правительства, показывали единство фронта и тыла, армии и народа, дальнейший рост могущества Родины.

Партия большое внимание уделяла также развитию такого важного средства массовой информации и пропаганды, как радио. В декабре 1944 г. отмечалось 20-летие советского радиовещания, которое велось ежедневно более чем на 70 языках народов страны и на 28 иностранных языках. Широко было развернуто также местное радиовещание, созданное в 126 республиканских, краевых и областных центрах, более чем в 2000 районов.

В идеологическом и культурном воспитании народа все более повышалась роль литературы и искусства. Книги советских писателей, вышедшие в 1944 г., как и в предыдущие военные годы, были посвящены главным образом героической истории страны, самоотверженной борьбе советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Они мобилизовывали советских людей на преодоление трудностей военного времени, укрепляли у них уверенность в окончательной победе над немецко-фашистскими захватчиками.

Одну из особенностей созданных в этот период произведений литературы и искусства составляло осмысливание наиболее крупных событий прошедших трех лет войны. Это, в частности, было характерно для повести К. Симонова “Дни и ночи”, посвященной героической обороне Сталинграда, и повести А. Века “Волоколамское шоссе”, рассказывающей о великой битве под Москвой. В театрах страны с успехом шли пьесы Ю. Чепурина “Сталинградцы”, Вс. Вишневского “У стен Ленинграда”, Л. Леонова “Нашествие” и другие. Огромную роль в патриотическом воспитании народа и его воинов играли также вышедшие в 1944 г. новые произведения О. Берггольц “Они жили в Ленинграде”, Л. Леонова “Взятие Великошумска”, С. Сергеева-Ценского “Пушки выдвигают”, Л. Соболева “Дорогами побед”, А. Суркова “Россия карающая”, А. Твардовского “Книга про бойца”, А. Толстого “Рассказы Ивана Сударева”, А. Фадеева “Ленинград в дни блокады”, К. Федина “Свидание с Ленинградом”, М. Шолохова “Они сражались за Родину” (главы из романа), С. Щипачева “Домик в Шушешжом”, И. Эренбурга “Война”, публицистические статьи Н. Тихонова и других писателей.

Новыми интересными работами обогатилось советское кино. Величие подвига воинов и тружеников тыла нашло свое отражение в вышедших в 1944 г. фильмах: “Зоя”, “Человек № 217”, “Малахов курган”, “Большая земля” и других. Партия продолжала принимать меры по дальнейшему улучшению постановки дела в области киноискусства. В августе был создан Художественный совет Комитета по делам кинематографии при СНК СССР. Успешно проводились в жизнь мероприятия, которые были предусмотрены принятым в мае постановлением ЦК ВКП(б) “О производстве киножурналов и документальных фильмов”. Широкую популярность у советских людей завоевали “Союзкиножурналы”, журналы “Новости дня”, “Фронтовой киновыпуск”.

Коммунистическая партия вела большую идейно-политическую работу среди населения освобожденных районов. Несмотря на всяческие ухищрения, врагу не удалось идейно обезоружить и морально растлить советских людей, временно оказавшихся под немецко-фашистской оккупацией. Они сохранили верность партии и Советской Родине, идеалам социализма. Широкая агитационно-массовая работа велась среди населения оккупированной территории. Для него регулярно велись радиопередачи, доставлялись листовки, газеты, журналы и брошюры. В тылу врага подпольщики и партизаны усиливали устную агитацию.

Однако нельзя было сбрасывать со счетов того, что население оккупированных районов в течение длительного времени оказалось лишенным возможности регулярно получать правдивую информацию, находилось под воздействием враждебной пропаганды, пытавшейся отравить его ядом антисоветизма, частнособственничества, буржуазного национализма и религии. В западных областях Украины и Белоруссии, в Молдавии, Литве, Латвии и Эстонии трудящиеся десятилетиями подвергались буржуазной идеологической обработке, а в годы войны стали объектом фашистской и буржуазно-националистической пропаганды. Учитывая все эти обстоятельства, ЦК ВКП(б) принял ряд специальных решений по вопросам идеологической работы в освобожденных областях и республиках. Большую роль в ликвидации последствий вражеской пропаганды в период оккупации этих районов сыграло его постановление “О ближайших задачах партийных организаций КП(б) Белоруссии в области массово-политической и культурно-просветительной работы среди населения” от 9 августа 1944 г. В этом документе ЦК ВКП(б) обратил особое внимание парторганизаций Белоруссии на воспитание у трудящихся социалистического отношения к труду и общественной собственности, на укрепление государственной дисциплины, преодоление насаждавшихся оккупантами частнособственнических, антиколхозных и антигосударственных настроений, проявлявшихся у отдельных групп населения. Предлагалось в агитационно-пропагандистской работе шире использовать факты кровавых преступлений немецко-фашистских захватчиков против белорусского народа, разоблачать гитлеровскую разбойничью политику закрепощения и истребления народов, повышать бдительность масс, своевременно вскрывать и пресекать подрывную деятельность вражеской агентуры. В постановлении излагались конкретные указания по вопросам организации и содержания агитационно-пропагандистской работы, совершенствования ее средств, форм и методов, по повышению марксистско-ленинской подготовки партийных, профсоюзных, комсомольских кадров и интеллигенции, улучшению деятельности редакций областных и районных газет.

Выполняя Постановление ЦК ВКП(б), партийные организации Белоруссии приняли меры по усилению пропаганды и агитации среди населения, привлекали к этой работе лучшие свои силы, а также наиболее подготовленную часть интеллигенции. При ЦК КП(б)Б, обкомах, горкомах и райкомах были созданы группы докладчиков. Во всех областях состоялись семинары пропагандистских работников по вопросам организации и идейного содержания агитационно-пропагандистской работы. Кроме того, в городах и районных центрах были проведены конференции учителей с докладами и лекциями на теоретические темы. Существовавшие курсы при ЦК КП(б)Б по подготовке партийных, советских и пропагандистских работников до конца года окончили 2830 человек.

Осенью 1944 г. в Минске состоялось республиканское совещание по вопросам пропаганды и агитации. В его работе принимали участие секретари обкомов КП(б) Белоруссии по пропаганде, заведующие отделами пропаганды и агитации горкомов и райкомов партии, лекторы, заведующие парткабинетами и редакторы газет. Совещание обсудило первые итоги работы партийных организаций по реализации постановления ЦК ВКП(б) “О ближайших задачах партийных организаций КП(б) Белоруссии в области массово-политической и культурно-просветительной работы среди населения”. Участники совещания обменялись опытом проведения пропагандистской работы и наметили меры по ее дальнейшему усилению. На совещании выступил секретарь ЦК КП(б) Белоруссии П. К. Пономаренко.

27 сентября 1944 г. ЦК ВКП(б) принял постановление “О недостатках в политической работе среди населения западных областей УССР”. В нем указывалось на медлительность партийных организаций этих областей в развертывании массово-политической работы среди населения и ее слабую организацию, особенно на селе. Имели место недостатки в содержании и направленности идеологического воспитания. В постановлении были определены задачи парторганизаций по усилению помощи фронту, восстановлению и развитию экономики, дальнейшему сплочению советских людей, воспитанию их в социалистическом духе. ЦК ВКП(б) обязал коммунистов “разъяснять населению, что только Советское государство, основанное на дружбе народов, обеспечивает трудящимся западных областей Украины подлинную свободу, материальное благосостояние и быстрый культурный подъем”.

Претворение в жизнь этих указаний, устранение вскрытых недостатков подняли массово-политическую и культурно-воспитательную работу в освобожденных районах на новый уровень, способствовали усилению политической и трудовой активности населения в восстановлении народного хозяйства, умножению его вклада в победу над врагом. Партийные организации западных областей Украины широко развернули политическую работу в массах, особенно на селе, наладили систематическую информацию населения о военно-политических и международных событиях, разъяснение трудящимся положений Советской Конституции, основ советского строя, прав и обязанностей граждан СССР, всемерно воспитывали их в духе социалистического отношения к общественному труду и общественной собственности, строгого соблюдения государственной дисциплины. Повысилась активность пропаганды в разоблачении украинских буржуазных националистов, их враждебной деятельности, направленной на срыв мероприятий Советского государства. ЦК КП(б) Украины, обкомы, горкомы и райкомы партии приняли эффективные меры по повышению роли печати в идейно-политическом воспитании трудящихся. Газеты и журналы стали глубже и шире освещать идеологические вопросы, ярче показывать жизнь Советской Украины и других республик СССР, ход восстановления хозяйства и развития культуры в западных областях УССР.

К участию в массово-политической работе среди населения освобожденных районов привлекался широкий круг партийных и советских работников. Они выступали с политическими докладами и беседами на предприятиях, в учреждениях, в селах. Был организован ежедневный выпуск листовок со сводками Совинформбюро. Улучшились радиовещание и работа культурно-просветительных учреждений.

Особое внимание уделялось работе среди городской и сельской интеллигенции. После изгнания оккупантов партийные и советские органы привлекали ее к активному участию в государственном, хозяйственном и культурном строительстве. Для нее организовывались лекции и консультации по истории партии, истории СССР и УССР, по марксистско-ленинской философии, литературе и искусству.

Усилению идеологической работы в западных областях способствовали решения состоявшегося 22 — 24 ноября 1944 г. Пленума ЦК КП(б)У, обсудившего доклады секретарей Волынского, Станиславского и Черновицкого обкомов партии о ходе выполнения Постановления ЦК ВКП(б) от 27 сентября 1944 г.

Широкий размах получали пропаганда и агитация также в Молдавии, Эстонии, Латвии, Литве, Карело-Финской ССР. Они строились с учетом конкретных условий этих республик и особенностей различных слоев населения.

Дальнейшее совершенствование идеологического воспитания масс давало свои результаты. Советские люди еще теснее сплачивались вокруг родной Коммунистической партии, умножали свои усилия в борьбе с врагом. Рабочие, колхозники, инженеры и ученые самоотверженным трудом в тылу обеспечивали фронт всем необходимым для ведения крупных наступательных операций.

Идеологическая работа в Вооруженных Силах в соответствии с решениями и указаниями ЦК ВКП(б) была подчинена мобилизации советских воинов на завершение освобождения оккупированных гитлеровцами районов страны, на избавление народов Европы от фашизма и на обеспечение окончательного разгрома врага.

В связи с началом освобождения народов Центральной и Юго-Восточной Европы ЦК ВКП(б) обращал внимание военных советов, командиров и политорганов на то, что враг здесь будет сопротивляться с отчаянием обреченного, и требовал в связи с этим всемерно развивать у личного состава упорство в выполнении боевых задач, стойкость, мужество и отвагу, стремление как можно быстрее добить раненого фашистского зверя в его логове.

Усиливалось воспитание воинов в духе пролетарского интернационализма на основе требований Постановления ГКО от 10 апреля 1944 г. и указаний, данных на совещании членов военных советов фронтов в ЦК ВКП(б) 4 мая 1944 г. Все средства пропаганды и агитации использовались для раскрытия антинародной сущности капитализма и его порождения — фашизма, для доведения до сознания каждого бойца недопустимости отождествления правящих эксплуататорских классов и буржуазных правительств с трудящимися тех стран, на территорию которых вступали советские войска, особенностей и природы Вооруженных Сил первого социалистического государства, которое считает своей священной обязанностью оказывать помощь и поддержку угнетенным народам в их борьбе за социальное и национальное освобождение.

Военные советы и политорганы, руководствуясь указаниями Центрального Комитета ВКП(б), в освобожденных Советской Армией районах стран Центральной и Юго-Восточной Европы налаживали отношения с местной администрацией, оказывали ей помощь в восстановлении разрушенного оккупантами хозяйства, транспорта, жилья, организовывали для населения доклады, лекции, митинги, беседы, издавали газеты, распространяли агитационно-пропагандистскую литературу, в которых отражались цели Советских Вооруженных Сил, их освободительная миссия и разоблачалась реакционная сущность фашизма. Всего в 1944 г. политическими органами Советской Армии было издано и распространено среди войск и населения зарубежных стран почти 450 млн. экземпляров газет, листовок, брошюр, плакатов.

Важное значение придавалось ознакомлению советских воинов с характером общественного и государственного строя стран Центральной и Юго-Восточной Европы, с традициями, культурой и бытом их народов. Так, для воинов 3-го Украинского фронта были изданы справки о Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии. Этим странам посвящались беседы, материалы печати.

В агитационно-массовой работе широко использовались такие документы, как “Соглашение об отношениях между Советским Главнокомандующим и Чехословацкой Администрацией после вступления советских войск на территорию Чехословакии” (от 8 мая), “Заявление Наркоминдела СССР об отношениях Советского Союза к Польше” (от 26 июля), “Нота Советского правительства правительству Болгарии” (от 5 сентября), а также публиковавшиеся в газете “Правда” и других центральных органах печати материалы.

Широкому развертыванию этой работы способствовали рекомендации состоявшегося 15 июля заседания Совета военно-политической пропаганды при Главном политическом управлении Красной Армии с участием секретарей ЦК ВКП(б) А. А. Жданова и А. С. Щербакова. На заседании был заслушан и обсужден доклад начальника политуправления 2-го Украинского фронта генерал-лейтенанта А. Н. Тевченкова “О состоянии партийно-политической работы в войсках фронта за пределами Советского Союза”. По итогам обсуждения Главное политическое управление подготовило специальную директиву, которая 19 июля была направлена в войска. В ней обобщался первый опыт работы политорганов и партийных организаций в новых условиях, вскрывались недостатки и указывались пути их устранения, содержались рекомендации по дальнейшему укреплению политико-морального состояния личного состава, всемерному повышению бдительности и организованности воинов, личной ответственности каждого из них за порученное дело.

Большое значение в усилении идейно-политического, в том числе интернационального, воспитания советских воинов имело дальнейшее улучшение работы с командным и политическим составом армии и флота. На это указывали Главные политические управления Красной Армии и Военно-Морского Флота в ряде своих директив.

С повышением идейного уровня, увеличением размаха пропаганды и агитации росли их действенность, благотворное влияние на личный состав, на состояние боеспособности войск и флотов.

Таким образом, Коммунистическая партия, учитывая новые задачи, вставшие перед советским народом и его Вооруженными Силами во второй половине 1944 г., значительно активизировала идеологическую работу, нацеливая ее на мобилизацию масс на успешное решение политических, хозяйственных и военных задач, на победоносное окончание борьбы с немецко-фашистскими захватчиками.